| ЛУКЬЯНОВ СЕРГЕЙ ВАСИЛЬЕВИЧ |
| Взгляд с другой стороны |
...и тут я понял, что загранка – это не только хрусталь и ковры
25 ноября 1985 г. самолет Ан-12 бортовой номер СССР-11747 выполнял полёт по перевозке группы советских военных советников и ангольских военнослужащих по маршруту Куито-Куанавале – Луанда и был сбит ракетой над контролируемой про-коммунистическим режимом (а фактически про-американскими повстанцами) территорией Анголы.
Полная история и подробности крушения описаны вот
ЗДЕСЬ ⇒
В начале 80-х в Анголе работал джанкойский полк ВТА, по официальной версии оказывавший интернациональную помощь братскому ангольскому народу в борьбе за освобождение от колониального гнёта. Я по-хорошему завидовал им и мечтал протянуть и свою руку помощи, отдёрнув её затем с зажатым в ладошке жигулём. И вот...
...вдруг оказалось, что командировка за бугор может оказаться полётом на войну. Тогда эта гибель самолёта и людей повергла меня в шок.
И долго ещё в учебном классе натыкался я на плакатик с подробностями этой катастрофы (такие обычно рисовались для разборов полётов), покуда он не затерялся в череде уже постсоветских крушений.
А спустя годы выяснилось, что события тогда были представлены не совсем так, как они развивались на самом деле.
Для того, чтобы понять суть нижеследующего повествования, ознакомьтесь будь-ласка с текстом по ссылке выше.
Также, уважаемый тов. читатель, неплохо было бы полистать ангольскую ГЛАВАУ 6 ⇒ вот этих вот моих записок, чтобы ориентироваться в географии и проникнуться атмосферой событий тех лет.
!!! Теперь, не осилившие – закрывают страницу.
Настырных же ждёт интересный (и эксклюзивный) материал.
Итак, со взглядом на события с нашей, советской стороны вы уже ознакомились.
А ЧТО ЖЕ ТАМ ГОВОРЯТ С "ИХНЕЙ" СТОРОНЫ?
В интернете я познакомился с переводчиком португальского языка, в 80-х годах работавшего в Анголе. Не так давно ему удалось встретиться вживую с Кусом Стадлером –человеком, непосредственно сбившим этот Ан-12. Чтобы не переврать, с позволения Максима привожу его рассказ полностью:
Смотрие видео этого ИНТЕРВЬЮ ⇒ Максима Гладкова с Кусом Стадлером.
Николай,
это интервью состоялось, благодаря моей дружбе с Питером Ламберти (Peter Lamberti), бывшим военнослужащим 5-го полка специального назначения Армии ЮАР (5 Recce), а ныне известным кинематографистом, автором многочисленных фильмов о дикой природе Африки (почти всё, что есть на эту тему на Animal Planet и Discovery, снято или им, или с его участием). Именно он подвел меня к Кусу Стадлеру.
До этого Кус прислал мне свою книгу с автографом, но до последнего момента не был уверен, что даст интервью. Мы приехали с Питером в Преторию из Йоханнесбурга в 5 утра. Питер обеспечил технику и оператора. Минут 30 завтракали и за завтраком мне нужно было произвести на Куса впечатление, что мне можно дать интервью.
Получилось.
Тут есть ещё одна интрига, неприятная для наших.
Много лет с подачи наших разведчиков и десятки
продвигалась версия. что Ан был сбит южно-африканским "Кактусом" и всячески скрывалось, что на самом деле он был сбит нашей "Стрелой" на базе БРДМ-2. Дескать, только "Кактус" мог достать на такой высоте, так как "Стрела" поражает только до 4 тыс. м.
Никто не хотел признать, что Ан шёл ниже эшелона 4 тыс. метров, а он шёл ниже, так как летел с сильным перегрузом. Но "Кактус" это комплекс из 2-х машин на электрических приводах, и тащить его по
мате за 250 км скрытно было невозможно. Ну и конечно никто не хотел признать наличия у UNITA 2-х новых, исправных "Стрел" с БРДМами. Ибо тогда пришлось бы придать огласке и историю с захватом ими колонны практически новой техники. А именно UNITA предоставила Андре Дидериксу и Кусу Стадлеру технику и свою базу для подготовки операции. Всё это Кус описал в книге и подтвердил мне в интервью.
И ещё много чего, что в интервью не вошло.
A перед тем, как непосредственно перейти к чтению книги, ознакомьтесь-ка со следующей цитатой Куса из его мемуара:
Уже на следующий день мы слышали, как пролетали Антоновы, иногда прямо над нашими позициями. Рейсов было много, часто по пять-шесть в день. В течение следующих шести недель мы зарегистрировали более 140 рейсов. Невероятно, но за весь этот период операторы ракет не смогли зафиксировать ни одного захвата цели (на автоматическое сопровождение). Сезон дождей быстро приближался, и дни были облачными, из-за чего системы теплового поиска не могли обнаружить инфракрасное излучение двигателей самолётов.
Сейчас я в холодном поту представляю себе эти 140 рейсов своих коллег под прицелом. Причём советских же ракет! Только в течение полуторых месяцев!! Только в одной точке маршрута!!!
И теперь, уже задним числом, я осознаю, что был на той же самой войне. Ничего там не изменилось с уходом Советов. Мы так же тупо продолжали возить по стране военые грузы, успокаивая душу высокими эшелонами и "афганскими заходами". Но наверняка ведь и на меня смотрели так же, сквозь линзы прицелов, особенно когда я метался в проёме открытого грузолюка во время сброса боевого снабжения на передовую [чужой мне, по сути, войны].
Я-то ещё вóвремя съёрзнул в сторону Штатов (полетав перед этим в Эмиратах и Иране). А сколько экипажей полегло по миру во время разрухи лихих девяностых, оказавшись в ситуации "Мыши плакали, кололись, но продолжали грызть кактус..."
И наконец сам отрывок из книги КУСА СТАДЛЕРА,
как он в составе небольшой команды диверсантов из ЮАР сбил советский Ан-12 над территорией Анголы:
Перевод с английского мой (только Глава 2).
В целом – очень пафосный мемуар!
Вообще эти чёрно-белые вояки налопатили штабеля воспоминаний (сейчас уже не столь актуальных, к сожалению). И честно признаюсь, что доселе об африканских воинах я был несколько иного мнения.
СПЕЦНАЗ – Вылазки небольшой командой в тыл врага
|
ОКУТАННЫЕ ТАЙНОЙ из-за скрытого характера своей работы, легендарные Разведчики очаровывали южно-африканцев в течение многих лет. Теперь один из этих элитных солдат написал книгу, рассказывающую обо всех экстраординарных миссиях, которые он выполнял, и о том, в каких напряжённых ситуациях он побывал во время Пограничной войны. Вскоре после прохождения изнурительного курса отбора в силы специального назначения в начале 1980-х годов Кус Стадлер присоединился к так называемой группе Малых Команд в 5-м разведывательном полку армии ЮАР. Это подразделение состояло из команд по два человека в каждой и отвечало за многочисленные секретные и крайне опасные миссии в глубоком тылу врага. Зачастую, имея только одного члена в своей команде, Стадлер отправлялся взрывать железнодорожные линии и вражеские истребители на юге Анголы. Заползая на территорию, кишащую врагами, и покидая её, он много раз смотрел смерти в лицо. Захватывающая история из первых рук, которая раскрывает почти сверхчеловеческие физические и психологические способности, которые должны были проявлять эти бойцы ЮАРовского спецназа. |
 |
... Глава 2 Операция "Цербер" Сентябрь 1985 г. К 1985 году – моему первому году в качестве бойца небольшой команды – Южно-африканская Пограничная Война обострилась, и SWAPO агрессивно продвигала свою политическую повестку дня, а её отряды проникали вглубь Юго-Западной Африки (Намибия, Ангола). Одни из самых ожесточенных боев этой войны проходили в центральной части бантустана Овамболенд (ныне Намибия), в то время как по ту сторону границы гражданская война между MPLA и UNITA достигла своего пика. Совместная Наблюдательная Комиссия (JMC), созданная в феврале 1984 года в соответствии с условиями Лусакского соглашения [о прекращении огня между Анголой и Южной Африкой], состояла из сотрудников как SADF (Южно-африканские силы обороны), так и FAPLA. Мандат JMC заключался в наблюдении за систематическим разъединением противоборствующих сил в конфликте. После операции "Askari" в декабре 1983 года ЮАР действительно вывела свои войска из Анголы. Однако SWAPO немедленно развернула своих бойцов в районах, из которых были эвакуированы силы южно-африканцев, нарушив условия соглашения о разъединении. Поскольку JMC не смогла выполнить свой мандат, вскоре она перестал функционировать. Затем Винанд дю Туа [боец Южно-африканских сил специального назначения] из 4 Recce был пленён, а двое его товарищей по команде, Луи ван Бреда и Роланд Либенберг, были убиты во время рейда спецназа на нефтяную установку в заливе анклава Кабинда на севере Анголы. С политической точки зрения это стало катастрофой для Южной Африки, поскольку министр иностранных дел Пик Бота (Frederik "Pik" Botha) только что объявил, что все войска Южно-африканских сил обороны SADF были выведены из Анголы. |
Именно на этом фоне политических потрясений и стратегических манёвров я был отправлен в свою первую миссию с пятой группой Recce.
Однажды июльским вечером, после того как мы собрались в блоке на ночную тренировку, Дидис вызвал три команды в комнату для брифингов разведки. Дэйв Дрю, к тому времени офицер разведки подразделения и Эрик Макнелли, офицер контрразведки из штаба сил специального назначения в Претории (одна из "трёх столиц" ЮАР) также присутствовали. И мы сразу поняли, что что-то случилось.
Сначала мы получали от Макнелли обычные сводки контрразведки: что враг где-то там, подслушивает, и что мы должны держать свои пасти на замке. Мы часто слышали эту фразу, не всегда понимая реальность угрозы.
Необходимость в секретности была осознана только год спустя, когда майор Андре Пиенаар из штаба сил специального назначения был пойман на шпионаже в пользу “одной африканской страны”. Он был арестован в аэропорту Яна Сматса (Jan Smuts airport – ныне OR Tambo International) в Йоханнесбурге, когда пытался отправиться в Зимбабве, имея при себе семь папок с сверхсекретными документами военной разведки.
Пиенаар работал не в чём ином, как в отделе контрразведки, который должен был держать нас в узде, и поэтому был посвящён во всю информацию, касающуюся развёртывания сил специального назначения. (Пиенаар оставался под стражей и был освобождён только в начале 1990-х годов).
Дэйв Дрю сначала дал нам обзор воздушного сообщения между Лубанго и Куито-Куанавале на юге Анголы. Поскольку железнодорожная линия, идущая на восток от Лубанго до Менонге, была выведена силами UNITA из строя, про-советская MPLA теперь в значительной степени полагалась на воздушный транспорт для доставки своих грузов на фронт.
Ежедневные рейсы советских грузовых самолетов "Антонов" перевозили огромное количество материально-технического снабжения и войск в Менонге в поддержку военных усилий MPLA. Восточный фронт SWAPO также существенно выиграл от этого, поскольку их логистика доставлялась на грузовиках из Менонге на их базу к юго-западу от этого города – район, с которым я познакомился ближе во время последующих развёртываний.
К июню 1985 года MPLA начала два крупномасштабных наступления против UNITA, одно на выступе Казомбо (V-образный изгиб дороги) на востоке, а второе – на Мавингу (посёлок) на юго-востоке, вынудив силы Джонаса Савимби (основателя и лидера UNITA) сражаться на два фронта. Советские и кубинские советники руководили операциями MPLA, и в операциях приняло участие большое количество полу-регулярных войск SWAPO и кадров ANC, которые проходили подготовку в Анголе. SADF рассматривало эти наступательные действия как часть общего наступления и прямую угрозу стабильности в Южной Африке.
После обзора, проведённого Дейвом Дрю, Дидис дал краткое описание операции, хотя и не раскрыл подробностей о времени и позициях. Предполагалось, что мы развернёмся вместе с UNITA, чтобы сбить транспортный самолет MPLA, используя захваченные российские ракетные комплексы SAM-9 (ЗРК Стрела-1), установленные на бронетранспортере БРДМ-2. В случае, если бы мы сбили самолёт, UNITA заявила бы об успехе. Хотя это не было классической операцией Небольшой Команды, я был благодарен за возможность учиться. Я много слышал о развертываниях сил UNITA и стремился получить опыт из первых рук.
Мы с Дидисом поехали в Преторию на брифинги и для того, чтобы состыковаться со специалистами военно-воздушных сил по противовоздушной обороне, занимавшимися ракетными системами.
Вернувшись в Пхалаборву (Phalaborwa – посёлок в провинции Лимпопо, ЮАР), оперативные группы начали подготовку своего оборудования под руководством Дэйва Скейлса. Дейв готовил модульный тактический штаб, который мог быть уменьшен или увеличен в зависимости от требований – будь то перемещение пешком, на автомобиле или для сборки на месте. Он позаботился о том, чтобы упаковать оборудование, которое можно было бы транспортировать по воздуху и развернуть его в Рунду (посёлок на границе с Намибией).
Операторы подготовили своё оборудование, продовольственные пайки, воду и НЗ. Затем, под предлогом того, что они собираются на учения, оперативная группа отправилась в Савонг, [аббр. от "Suid-Afrikaanse Weermag Operasionele Navorsingsgebied" или "Оперативная исследовательская зона сил обороны ЮАР"] – уединённую тренировочную площадку на берегу реки Олифантс (Olifants) за пределами Пхалаборвы, для двухнедельной тренировки.
Будучи в Претории, я встретился с другом, который сказал мне, что хочет познакомить меня с девушкой, с которой, как он думал, я поладил бы.
“Она учительница, она весёлая, а также фанатка фитнеса... участвует в дорожных гонках и всё такое”, – объяснил он.
“Спасибо, – сказал я, – но ты же знаешь, что я немного занят и уезжаю на несколько месяцев”.
В глубине души я также помнил о нашей негласной политике, согласно которой, как только парень вступает в серьёзные отношения или хочет жениться, он уходит из Recce по собственному желанию. Я не хотел увязать в отношениях, когда только начал дело, к которому так долго стремился.
“Ну, ты подумай об этом... Вы всегда можете просто быть друзьями, – настаивал мой друг. Поэтому я согласился встретиться с Зельдой на следующий день. И поскольку она была красивой, умной, весёлой и неудержимой фанаткой фитнеса, она зацепила меня с самого начала. Хотя мой друг очевидно сообщил ей, что я был разведчиком, я не стал добровольно предоставлять ей какие-либо дополнительные сведения. Зельда была достаточно умна, чтобы понять, что ей не следует выпытывать у меня более подробную информацию, и с самого начала согласилась с тем, что я часто буду отсутствовать.
После недели планирования и брифингов в штабе сил специального назначения мы с Дидисом вернулись в Пхалаборву, чтобы присоединиться к остальным командам для окончательной подготовки и тренировок в Савонге. Как только мы были готовы, нас подобрал C-130 с ЮАРовской военно-воздушной базы Хедспруит (той же провинции Лимпопо) и доставил в Преторию, где трофейные ракетные комплексы были загружены на два C-130 под покровом темноты. Тактический штаб и всё наше личное оборудование были отправлены автотранспортом.
Вылет в оперативный район был запланирован на вторую половину дня с расчётом, чтобы мы прибыли в Рунду, штаб Сектора 20, после наступления темноты.
Ракеты были разгружены, и мы перевезли наше оборудование в Форт Фут (Fort Foot – форт на границе Намибии и Анголы), где нам предстояло пробыть несколько дней до развёртывания.
Форт Фут, являвшийся оперативной базой 1 Recce в Рунду, располагался внутри периметра более крупной штабной базы. Рядом с фортом находилась база разведки начальника штаба CSI (Chief of Staff Intelligence), откуда координировались все операции связи по взаимодействию с UNITA в восточной Анголе.
На следующее утро мы с Дидисом отправились на базу криминалистов, чтобы встретиться с нашим гидом из UNITA, молодым капитаном, которого нам представили только как Микки (Mickey). Микки был дружелюбным парнем, с которым мы будем тесно сотрудничать в течение многих последующих лет. Он хорошо говорил по-английски и был достаточно осведомлён о ситуации в Анголе. Он знал места дислокации FAPLA в районе наших предстоящих операций и, что ещё лучше, лично знал всех командиров UNITA на базах, через которые нам предстояло пройти.
Экипажи советских трофейных ракет класса "Земля-воздух" (SAM-9 Стрела) воспользовались возможностью провести заключительную прогонку систем, зафиксировав практически все самолёты, которые заходили в это время на посадку в Рунду. Поначалу это вызвало некоторое смятение и создало несколько аварийных ситуаций, так как пилоты истребителей не были проинформированы, и получили несколько неприятных сигналов о [якобы] ракетных ударах по ним.
Тем временем Дейв Скейлс (ответственный за радиосвязь) развернул тактический штаб в Форт Футе и проверял и контролировал частоты, которые мы будем использовать. Как всегда, у него была самая практичная и хорошо скоординированная система, и мы бесконечно репетировали процедуры связи.
Ум Боэт Сварт (Oom Boet Swart), который руководил этой операцией, всю дорогу поддерживал нас в хорошем настроении. Я очень любил старика, даже больше, потому что мы разделяли любовь к классической музыке.
В те дни у SADF была языковая политика пятьдесят на пятьдесят для официальных коммуникаций, которая требовала, чтобы английский и африкаанс использовались поочередно в течение нескольких месяцев. Поскольку это был англоязычный месяц, Боэт, чьё настоящее имя было Мэтьюис (Mathewis), настоял на том, чтобы его называли “Мэтью Блэк” (Matthew Black). Он полагал, что этот псевдоним усилит тайный характер нашей миссии, поскольку никто не заподозрит, что он “регте бур" (“regte Boer" – "правильный бур") – стопроцентный африканер – потомок бедных белых фермеров-колонистов).
Пришло время для развёртывания, и мы пересекли реку Кубанго (Каванго) / Cubango (Kavango) на понтоне (плавучая платформа) UNITA ночью, переправляя тяжёлые машины БРДМ-2 по одной за раз.
Большинство членов Небольшой Команды удобно устроились на камуфляжной сетке рядом с турелью машины. Мы фактически привязали себя к надстройке, чтобы нас не смелó ветвями. И так началось долгое и утомительное путешествие по песчаной автомобильной дороге от одной базы UNITA к другой, к нашему конечному пункту назначения вдоль реки Жимбе (Gimbe).
Во второй половине третьего дня раздался скрежет шестерёнок, и БРДМ, на котором я ехал, внезапно испустил дух. Дидис, проконсультировавшись с Лаппи Лабушань (Lappies Labuschagne), нашим автомобильным техником, позвонил, чтобы продолжить движение с одним БРДМ и эскортом UNITA. Я остался с инвалидной машиной и подразделением солдат UNITA. Как только удастся организовать эвакуатор, я продолжил бы движение вперёд на отремонтированном БРДМ для встречи с основными силами на базе штаб-квартиры UNITA в 100 км дальше по нашему маршруту. Если транспортное средство не удастся восстановить, Дидис продолжит операцию с одной ракетной установкой под прикрытием бойцов UNITA.
За те несколько дней, проведенных наедине с UNITA, я понял, как много можно сделать практически без чего-либо. Я был поражён явной гениальностью, умной импровизацией и настойчивостью солдат UNITA. С тех пор как капитан Микки отбыл с основной группой, я остался без переводчика и в компании командира отряда UNITA, чей английский был примерно таким же убогим, как и мой португальский, которого можно сказать не было вовсе.
Тем не менее, он сказал мне не беспокоиться, так как они просто ждали эвакуационную машину и несколько лопат. Я не мог понять, какой цели это может служить, так как БРДМ-2 весил не менее 8 тонн. Не было никакой возможности буксировать его через густой кустарник по песчаной автомобильной дороге. Честно говоря, я не видел выхода и был удручён тем, что, вероятно, упущу ценный опыт [уничтожения самолёта].
Рано утром на следующий день я услышал, как прибыл Квевоэль.
Kwêvoël – 1. птица Серая Лори и 2. военно-эвакуационное транспортное средство.
Толпа возбуждённо гогочущих подростков, вооружённых кирками и лопатами спрыгнула с задней части грузовика. Командир подошёл ко мне с широкой улыбкой на лице. У них явно был план, но я ни за что на свете не смог бы его разгадать. Затем прибыл тяжело гружёный грузовик Мерседес, и мой коллега-энтузиаст указал мне, что мы должны перенести всё оборудование из БРДМ в Мерседес.
Я всё ещё был сбит с толку. Я думал, что они собираются отказаться от ракетной системы, забрав лищь оборудование с неё. Я начал протестовать и попытался объяснить командиру, что мне нужно остаться с SAM-9.
Но моё беспокойство было недолгим. Квевоэль подъехал к передней части БРДМ и припарковался примерно на расстоянии двух автомобилей от него. К моему удивлению, молодые люди с лопатами расчистили участок песка между двумя машинами и начали копать. Весь остаток того дня они методично выкапывали яму перед БРДМ, ритмично работая под песню, которую пели. Время от времени появлялась свежая рука и хватала лопату у кого-нибудь из группы.
За всем этим процессом было прекрасно наблюдать – гармония труда, ритм и лёгкость, с которой они выполняли задачу, для большинства жителей Запада были бы невозможны.
Траншея спускалась от Квевоэля к БРДМ, выравниваясь в нескольких метрах перед ним. К полудню яма была достаточно глубокой, чтобы Квевоэль мог развернуться так, чтобы БРДМ въехал на верх Квевоэля. Тут они столкнулись с проблемой, как запихнуть непригодный к езде броневик на платформу эвакуатора. Однако у них это тоже получилось. Два технических гика начали разматывать лебёдку с передней части БРДМ, перекидывая трос прямо через бронированный корпус Квевоэля туда, где на некотором расстоянии ждал грузовик Мерседес. Когда трос был полностью вытянут и подсоединен к Мерседесу, это стало простой операцией. Мерседес осторожнно двинулся вперед, медленно, но неуклонно подтягивая БРДМ к Квевоэлю.
Как только БРДМ уютно устроился наверху, следующей задачей было вытащить Квевоэля из ямы. Но даже это оказалось незначительной проблемой, так как они просто позволили Мерседесу с тросом лебёдки, всё ещё прикрепленным к БРДМ, медленно двигаться вперёд, помогая Квевоэлю с его массивной нагрузкой подняться на ровную площадку.
Мы были готовы ехать, но как только мы начали катиться, я сразу же увидел, что огромная комбинированная конструкция из двух транспортных средств никак не пройдёт под пологом деревьев. Но, опять же, я недооценил решимость и гениальность этих людей из буша.
Они просто отправили двух ловких парней с топориками на упрочнённую крышу Квевоэля. Эти ребята терпеливо и методично вырубали все ветки, каких бы размеров они ни были, если они преграждали путь. Нам потребовалось целых два дня (и, вероятно, в пять раз больше лезвий для топоров), чтобы преодолеть расстояние до базы, где ждала остальная часть команды. Не обращая внимания на время и огромное количество усилий, которых это потребовало, солдаты UNITA буквально прорубили путь в кронах деревьев, чтобы БРДМ мог проскользнуть под ними.
Но всё же наши беды ещё не были окончены. Утром второго дня грузовик Мерседес – моё такси – внезапно остановился со спущенной задней шиной. Мы застряли в глубоком мягком песке автомобильной колеи. Далее выяснилось, что ни у кого не было домкрата. Поскольку автомобиль был полностью загружен мешками с кукурузой и всем нашим оборудованием, а также отсутствовали надлежащие инструменты для замены колёс, я предположил, что мы застряли навсегда.
И снова я оказался неправ. Двадцать молодых парней запрыгнули в автомобиль и выгрузили все вещи, включая сумки с едой. Тем временем двое дровосеков топорами начали валить Y-образное дерево со стволом около метра в диаметре. Как только дерево было повалено, они отрубили две основные ветви, оставив отчётливую и прочную на вид Y-образную часть дерева, которая служила основанием. Пока они удаляли мелкие ветки с одного из оставшихся столбов, несколько мужчин выкопали яму примерно в двух метрах от грузовика, в которую вставили длинный конец буквы Y, похоронив его наполовину так, чтобы раздвоенная часть была рядом с автомобилем.
Настала очередь ствола дерева, с которого были удалены ветви. Он был заложен в V-образное основание коротким концом под кузовом грузовика. Есть! У нас появился грубый рычаг, который оказался удивительно эффективным. Солдаты УНИТА забирались на плечи своих товарищей и медленно и осторожно повисали на длинном конце этого рычага. Внезапно Мерседес приподнялся, и с громким криком все, кто всё ещё стоял вокруг, схватились за длинную часть ствола и давили его к земле, пока несколько умельцев быстро меняли колесо – буквально в течение пяти минут.
Вся операция по рубке деревьев, установке импровизированного домкрата и замене колеса заняла не менее трех часов.
Когда мы наконец прибыли на главную базу УНИТА, группа техников спецназа уже была доставлена на вертолёте с новой коробкой передач для БРДМ. Армейским механикам потребовался день и ночь, чтобы снять старую коробку передач и установить новую. Как только они закончили, машина опять стала как новенькая.
Два дня спустя мы достигли нашей цели – возвышенности с видом на пойму реки Жимбе. В ту ночь Дидис развернул две ракетные системы прямо на открытом месте, примерно в 40 метрах от линии деревьев. Мы срезали ветки с деревьев до самой линии кустарника и замаскировали две машины, пока они не стали выглядеть как скопления отдельно стоящих зарослей. Ребята из нашей команды Recce и операторы ракет окопались прямо за линией деревьев, в то время как капитан Микки (гид из UNITA) разместил свой штаб выше на дюне, спускающейся к реке, недалеко от нашего мини-штаба, где расположились офицер разведки, армейские механики и доктор. Рота солдат УНИТА для нашей защищты была развернута неровным полукругом в нашем тылу.
Мы даже не успели как следует разбить наш маленький лагерь, когда из ниоткуда внезапно появились два МиГ-23 (с изменяемой стреловидностью крыла), летевших почти на уровне верхушек деревьев и, в сущности, просто нарывавшихся на неприятности. Я был напуган, лежал замерев в своей траншее, ожидая, что лётчики увидят меня в любой момент. Далее они продолжали дурачиться, в какой-то момент медленно приближаясь с распростертыми крыльями, затем с воем пикируя и втягивая крылья, преодолевая звуковой барьер. Позже я слышал, что солдаты UNITA хотели открыть огонь из своего стрелкового оружия, но это выдало бы нашу уязвимую позицию и сорвало бы операцию. Мы не были экипированы для защиты от нападения истребителей, наша миссия состояла в том, чтобы сбить транспорт, а не истребитель.
Уже на следующий день мы слышали, как пролетали Антоновы, иногда прямо над нашими позициями. Рейсов было много, часто по пять-шесть в день. В течение следующих шести недель мы зарегистрировали более 140 рейсов. Невероятно, но за весь этот период операторы ракет не смогли зафиксировать ни одного захвата цели (на автоматическое сопровождение). Сезон дождей быстро приближался, и дни были облачными, из-за чего системы теплового поиска не могли обнаружить инфракрасное излучение двигателей самолетов.
Во время этой операции я многому научился у Невеса Матиаса (Neves Thomas Matias – сослуживец) [на обложке книги он слева чуть позади Куса] и у CC Викторино (Сержант Викторино "Vic") – (исключительно сильный боец спецназа, родом из Анголы).
С самого начала они установили распорядок, которого старательно придерживались на протяжении всего развертывания. Они взяли на себя организацию ежедневных задач по обеспечению мер безопасности, сбору информации от UNITA, маскировке позиций и отправке патрулей за водой из реки Жимбе. Каждый второй день Викторино следил за тем, чтобы ракетные комплексы были покрыты свежей листвой, а сухие ветки были убраны и спрятаны под кронами деревьев. Он тщательно заметал все следы, которые вели к ракетам и от них.
Вскоре я понял, что эти ребята были закалены многолетним опытом, и что элементарная рутина была основана на простом понимании её важности.
Через шесть недель нам было приказано отступить. У нас было много опасений, что FAPLA обнаружила нашу позицию и могла выдвинуться бóльшими силами, чтобы перехватить нас, или что они засекли наш лагерь и собирались начать воздушную атаку. Однако, за исключением случайных бомбардировок МиГами в этом районе, мы ни разу не были атакованы целенаправленно. Дидис попросил продлить срок, заявив, что нас не обнаружили и нам нужно ещё две недели.
И вот так случилось, что однажды утром, во время этого продлённого периода, Кристи Смит, врач, проводил утреннее [религиозное] посвящение. Он прочитал из Послания к Ефесянам 3:20:
“Теперь Тому, кто по Своей благодати, действующей в нас, способен сделать гораздо больше, чем мы можем думать или даже молиться, Ему слава”.
Затем кто-то крикнул: “Антонов!” – обычное предупреждение для операторов ракет, чтобы они начали действовать. Большинство парней собрались у траншеи Дидиса. Мы посмотрели вверх. Небо было ясным, не было видно ни облачка. Ан-12 направлялся прямо на нас.
“Вот оно, парни!” – закричал Дидис и побежал, чтобы встать между двумя ракетными установками.
Я навел оптический прицел на приближающийся самолет. Крылья должны были поместиться на 18 мм перекрестия линз, чтобы быть в пределах досягаемости SAM-9. Когда я начал кричать, ещё кто-то также крикнул:
“Это в пределах досягаемости!”
“Достань его!” – приказал Дидис наводчику.
Ракета вылетела из пусковой установки в облаке дыма и пыли, сорвав бóльшую часть камуфляжа с машины. Наши глаза были прикованы к дымовому следу ракеты, которая вроде бы сбилась с курса, а затем, казалось, взорвалась далеко позади самолета.
“Попал!” – крикнул стрелок, вылезая из своей машины. “Сбили!”
”Хорошо", – приказал Дидис. – "Снова наденьте камуфляж на эту машину и оставайтесь на своих позициях. Мы подождем и посмотрим, будет ли какая-нибудь реакция”.
Всё это время я следил за самолетом в бинокль. Внезапно он начал отклоняться от курса, и появился тонкий след дыма.
”Он поражён!" – одновременно закричали остальные. “Он идет вниз!”
Через десять или пятнадцать минут самолёт исчез за линией деревьев, сделав широкую петлю на север. Он явно был в беде. Затем, пока мы молча наблюдали, над деревьями появилось огромное облако дыма. Самолет потерпел крушение.
Мы не высовывались весь остаток этого очень долгого дня, ожидая и наблюдая, как МиГ-23 проводили тщательные поиски. Как только стемнело, мы собрали вещи и подготовили машины. Мы не могли позволить себе больше оставаться в том же положении. В ту ночь мы проехали 20 км на юг и нашли подходящее место на краю поймы, где разместили ракеты. С первыми лучами солнца SAM-9 были готовы и замаскированы, и все были окопаны.
В течение следующих дней, ожидая появления другой цели, я размышлял о нашем успехе. Мне было жаль тех, кто погиб в катастрофе. Убить врага в честном бою – это одно. Но сейчас всё было по-другому. У экипажа и пассажиров этого самолёта не было никаких шансов. На самом деле тогда мы даже не предполагали, кто бы мог быть на борту.
Я обсудил эти мысли с Дидисом и нашел некоторое утешение в его реакции.
“Я даже не думаю об убитых людях”, сказал он. “Я просто смотрю на картину в целом. Была причина, по которой мы получили эту работу. Задача была успешно выполнена, и цель была достигнута. Вот и всё. Живи своей жизнью”.
Дидис всегда был прагматичным.
К этому времени я уже знал его как очень отзывчивого человека и понял, что он, вероятно, чувствовал ту же меру вины, что и я. Это успокоило меня и помогло мне разобраться в своих собственных чувствах.
Неделю спустя мы возвращались тем же маршрутом, которым ехали туда. За исключением редких МиГов, летающих на большой высоте, нас больше не беспокоили самолеты. После полного двухмесячного развертывания мы, наконец, достигли границы. Это было самое долгое время, когда я не мылся, и я отчаянно нуждался в этом. Но мое чувство выполненного долга было велико не столько из-за успешной операции, сколько потому, что я наконец-то почувствовал, что освоился в Небольшой Команде Recce.
С того момента Дидис и я повязали себя дружбой на всю жизнь, и в течение многих последующих лет мы будем тесно сотрудничать.
Каждый Божий день в течение этих двух месяцев он заставлял меня составлять и отправлять разведывательные донесения, охватывающие передвижение наземных сил, о которых сообщала UNITA, а также сведения о пролетающих над нами самолётах. В то время мы ещё не знали, что эти отчеты окажут большую помощь разведывательному сообществу в составлении точной картины наращивания сил противника в Менонге и Куито-Куанавале (Menongue and Cuito Cuanavale).
Позже ыяснилось, что на борту Антонова находился российский экипаж и одиннадцать старших российских советников. Радиоперехваты показали, что российские офицеры руководили операциями против UNITA на Восточном фронте и возвращались из Менонге в Лубанго для перерыва. Это стало серьёзной неудачей для анголо-советско-кубинских военных усилий.
Для нас это было явным доказательством советского участия в войне, которая, на наш взгляд, не имела к ним никакого отношения.
Koos Stadler, 2015
__________________________________________________
– Дидис (André Diedies Diedericks) тоже написал книгу – "Путешествие без границ" (Journey Without Boundaries), Книга является замечательным чтением, она переносит нас в гущу событий тех лет глазами одного из самых награждённых участников Южно-африканского спецназа, длиной в два десятилетия. Именно он был пионером в разработке концепции "разведки небольшой группой" (Small Team Missions) в силах специального назначения ЮАР.
– Питер Ламберти (Peter Lamberti) – кинематографист и продюсер, бывший боец Южно-африканских Сил Специального Назначения. Снял документалку "Angola – The War" или "Далекая война", о столкновении идеологий и о некоторых крупнейших сражениях, происходивших на африканской земле.
В течение двадцати трёх лет пять стран – членов Советского блока и две сверхдержавы были втянуты в войну, которая официально не объявлялась. Южно-африканские силы обороны противостояли коммунистическим ангольцам, SWAPO, кубинцам и русским.
Небо Анголы когда-то было самым враждебным воздушным пространством в мире. Правила ведения боевых действий в этой войне были туманными, сложными и скрытными, и кто в ней победил, остается предметом ожесточенных споров даже по сей день.
НАЗАД
ГЛАВА 5
Created by Nick Sorokin, May 2021