«   лучшее уже было    

Иронично-шутливый рассказ для тех, кто устал читать героические мемуары бойцов соцкультполитпросвета и желает пройти co мной боевыми тропами давно минувших дней, прочувствовав характерное тепло в памперсах, проssаных извините на семь рядов не напрягаясь, в битвах за наше дикоe капиталистическое будущее

             
Мой архив скуден документалистикой по участию Быв-Сов-Армии в кавказских войнах.
Тем не менее, у меня всё же есть фоточка тех времён, которой я несомненно смогу привлечь ваше внимание.
На данной фотоработе вы видите, как мы проходим службу на хорошо известном вам боевом самолёте Ил-76мд. Я и уже знакомый вам тов. Жуков (из рассказа о полётех в республику Мали) мечтаем о покосах травы на стоянке самолёта. На второй такой же фотографии была сделана надпись: "Вовка, греби быстрей, а то снег растает!" Та фотография была подарена Володе Лозицкому, и копии её у меня конечно же нет.

Вообще, не наше это [было] православное дело совать свой иудейский нос в состязания кавказских джигитов. Тёрки между христианскими арами и мусульманскими азерами уходят в глубь веков и нас вроде как не касались.
Так вот, все эти хачи, почуяв слабину узды, начали по своей древней традиции громить погромы и граждански меж собою воевать.

Однако всё же стóит отметить, что конфликт подогревался в основном сверху. Местные, с кем приходилось общаться и с той, и с другой стороны, хором твердили, что если и грызлись когда, то дальше плевка в спину не заходило, не штоб живого человека убивать – ГУЛАГ такого не одобрял. Хотя интернеты говорят, что все века стороны резали друг-друга как баранов.
Я же о ту пору вообще в суть ихних разборок не вникал – просто смотрел по сторонам и набирался впечатлений.
Действительность несколько отличалась от того, чему нас учила партия и комсомол.

  первые вылеты на подавление "беспорядков"
туточки я звиняюсь за вынужденное прерывание рассказа, но:
в целях экономии места на компьютере и избавления вас от чтения излишних страниц, упомяну здесь же другие свои полёты на "подавление" (на самом деле это были вял[ен]ые попытки сохранить Союз:

– События в Алма-Ате, 1986 год. Первая полковая боевая тревога с перелётом в Рязань.
Отслушивая дóма, под одеялом, вести из-за бугра и сравнивая их с официальной советской пропагандой, я получил первый разрыв мозга. "Социалистическая действительность оказалась не той, что была на самом деле".
До Казахстана мы в тот раз не долетели, там справились без рязанских десантников. Но свой командировочный порфель (не тревожный чемодан – это другое) я укомплектовал до готовности номер "раз".

– События в Литве/Вильнюсе (даже уже не упомню конкретно) (1990 – 1991 года) – тогда мы отсиделись на повышенной боеготовности в казармах родного полка – подавлять прибалтов было уже поздно. Я всё ещё думал, что это очередная заварушка в очереди за ливерной колбасой. Но нет, некому уже было по-настоящему заниматься решением союзных проблем. Родина валилась со скоростью домино.

– Тбилисские события и беспорядки в Таджикистане – в это время наш экипаж (как загранпаспортный) стали привлекать к выводу войск из социалистической Европы (посему на гашении бунтов там и там я не был...не участвовал...)

– Боевая тревога по случаю ГКЧП. Однажды особенно резко сорвали нас с насеста и почти всем полком перегнали в Болград. Загрузившись десантниками, тем же заворотом попёрли на Чкаловское в Москву. В столице уже были рязанские береты, они там шухер наводили где-то в центре. Ничего не было понятно, однако, насколько я помню, был слух о том, что "горбатого" кидают через бедро и "Родина опасносте".

И настолько это всё было лихо закручено, что некоторые (бывшие замполиты) кинулись восстанавливать членство в КПСС.., но выяснилось, что членские взносы платить уже некуда: золото партии испарилось.
Хотя и гор сжигаемых на кострах партбилетов* (как пишут некоторые литераторы) не наблюдалось. Партия рассосалась сама собой.
* Свой же партбилет я привёз с собой в Канаду. На интервью в посольстве возражений не было.

Учебные полёты в полку продолжались вплоть до отделения Украины, но полётов "по делу" стало становиться всё больше. Очень плавный переход получился от полётов на ликвидацию последствий землетрясения к гашению конфликтов. Я был удивлён неподготовленностью (страны-армии-милиции, да всех) к подобной деятельности:
– возили какое-то тонкошеее (три е !) солдатство в парадках то на Ереван, то в Тбилиси.
Кого они могли там погасить – разве что бабушек на базаре?
– поудивлялся на первый советский кустарный щит из плекса и "демократизатор" – чисто ГАИшный жезл без полосок.
– А солдатская каска – кто примерял, тот знает. Лучше уж велосипедный шлем. Автомата нет (потеряет). Кирзачи-портянки дополняют картину.

По ходу: "для уничтожения врага лучше подходят солдаты с начищенными сапогами". Так гласит Устав.
Также Устав гласит, что: "девушки никогда не отказывают офицеру, если его сапоги начищены до блеска."
Штош, вопрос сапог в армии – излюбленная тема.

Кстати, один щит из прозрачного пуленепробиваемого плекса я-таки спёр у ВВ-шников на обратном пути (ачётакова?). Хотел к мотоциклетной коляске ветровое стекло смастерить, но навоз на ранчо возить и без стекла всяко сподручнее, да и машину вскоре купил.

* Таки про навоз в машине можно было б и не спрашивать – я его прицепами таскал. А уж сколько колхозных полей на ней родимой было почищено, только тёмная ночь знает!
** Уточняю: прицеп назывался "Скиф", точь такой, как у Сами Знаете Кого.

  полёты в Aзербайджан и Армению
чередовались через раз. Хотя нет, в Азербайджан летали чаще. Для азеров садились в Баку (читай о катастрофе Калмыкова в разделе ПАМЯТЬ) и Кировабаде.
Армянам же подливали маслица в карабахский огонь через Ереван.
Возили десантуру (хотя там своя дивизия ВДВ стояла, но о ней чёт не очень слышно было). Также случались к перевозке (да-да, как из из России, так и с Украины – обеим сторонам конфликта) знакомые уже вам зелёные ящики с гуманитарной помощью, чтоб поддержать былинные драки среди горцев орда на орду (упаку́й Г-сподь их души грешныя).
Также возили по всем окрестностям каких-то загадочных небритых легионеров с выхлопом синéе ракетной струи, ну и просроченного комбикорма почуть-чуть туда-сюда.

  а помощь продовольствием
на самом деле всё же была. Например нашу Запорожскую область обязали поставить в Закавказье определённое количество тонн продуктов. Возили муку на Кировабад. Затем вертолёты Ми-6 растаскивали мешки по всему Нагорному Карабаху, в основном в Степанакерт.
И хотя мы находились довольно далеко от места пострелушек, вокруг нас тоже было совсем не Сочи:

Как-то один вертолёт, что муку развозил, то ли сбили, то ли сам упал (вообще в это время там столько летающей техники уронили, что как-то это само-собой привычным стало). Мы своим лiтаком осели на земле (дальше расскажу, почему). Какой-то борт ещё муки подвёз, а грузчиков нет (вообще на аэродроме пусто). Мешки мокнут под дождём. Картину оживляем лишь мы, два бортача, шагающие на стоянку каждое утро проверять, не порезали ли нам за ночь шины местные повстанцы (что с другими самолётами случалось, причём неоднократно, да).
Кстати, днём они были очень дружелюбны: предлагали нам свой фирменный коньяк канистрами по фантастически низкой цене. А у нас с финансами было настолько туго, что хоть уже закупленный назад продавай.

Помню как-то местные нас даже подбросили с аэродрома до казармы (не помню уж, почему нам в офицерской гостиннице места не нашлось), так вот кузов грузовика был полон мешками – это какие-то чернож- кхм личности (явно не прапора) растаскивали бесхозный груз. Оно и понятно – не пропадать же добру.

  а застряли в Кировабаде мы вот почему:
командиром в тот раз оказался Серёга Попов. На время данного конкретного рейса я ещё не знал некоторых загадочных сторон его личной жизни.
Предполагалось, что за ту командировку мы оттарабаним самолёт муки и быстренько вернёмся на базу. Прилетев и разгрузившись, ближе к ночи мы обнаружили, что командира нет с нами в строю. Правак что-то невнятно втирал о "встрече с другом".
Ну и ладно.

Затарившись коньяком на сданные [нашими запорожскими] технарями деньги (процесс был отработан), собрались остальным экипажем в разгромленной казарме (срочников на тот момент уже вывозили в Россию), ожидая появления командира с минуты на минуту. Ночь прошла на голых панцирных сетках солдатских кроватей – матрасы наверняка уже обживались в саклях хозяйственных прапорщиков (которые, как правило – и так по всему Союзу – набирались из местных).

Правак избéгался по военному городку и многочисленным шашлычным в надежде взять след. На КДП и в штаб с вопросом о местонахождении командира идти было опасно. К диспетчеру его всё же вызвали – доложить причину задержки – но родные командиры на другом конце провода кроме его заиканий ничего внятного не услышали.

Так, день за днём, прошла неделя. Из-за отсутствия талонов мы не могли посещать лётную столовую (но помнится, что сердобольные официантки всё же подкармливали нас. Слабые духом стали уничтожать коньяк. Я выстоял (но уже подумывал о том, чтобы варить клейстер из тех тридцати тонн муки, что валялась на аэродроме. Сходили пешком в город до близлежащего базарчика, слава Б-гу, купили вкусных горячих лепёшек. Так что клейстер мне удалось попробовать лишь пару лет спустя, в рассказе Негритянская Ушица (не пропустите!)

Счастливый конец: Серёгу, коньячно-синего, нам принесли какие-то люди. Кажется они его даже не знали (но явно уважали).
Он героически проспал ночь мордой на сетке, утром мы его экипажем загрузили в командирское кресло, где он в полной мере проявил своё мастерство, профессионально выполнив полёт и посадку на родном аэродроме.
Не перестаю удивляться мужеству и несгибаемой воле [советских] авиаторов!

  нужно не забыть упомянуть о том,
что как раз во время карабахского конфликта (который, оказывается, тлеет до сих пор), из Закавказья производилась срочная эвакуация советских войск. Плюс к тому, беженцы шли потоком в обе стороны. А многим, состоящим в межнациональных браках и бежать-то было некуда. Такие уходили на север, в никуда.
После разгрузки, с нами в обратный путь часто летели семьи военнослужащих, обычно налегке (сами главы семейств не могли покинуть место службы – нужно было выводить технику). Хотя, всякое было:

    – Вот везли мы семью армянского подполковника из Кировабада – лицо всё побито, шинель поверх спортивного костюма, дочка держит собачку на руках, вещей нет. Куда им там оставаться? Привезли их в Запорожье.

    – Или прапор жену привёл к самолёту. Говорит, позвонили к ним в дверь, бросили бутылку с бензином. Баба, видно что армянка, без вещей, без очков, слепошаро тыкалась другим пассажирам в грудь и ревела весь полёт. А он не смог полететь – не мог бросить родину, или всё нажитое непосильным трудом, что-ли? Не знаю, что его ещё там могло держать.

    – Валеру Каспарова, гражданского бортинженера из Баку, женатого на армянке, (и который смог убечь в США), здесь же упомяну, чтоб не забыть (но напишу о нём в американской главе, как он мне пытался помочь с эмиграцией).

Череда подобных событий нарастала, но общей картины я тогда ещё не видел, хотя чувствовал, что большой бардак вскоре превратится в полный peace-death. Всяких событий было много, впечатления перемешались в моей голове. Выгружу остатки на бумагу, пардон, на экран, а то забуду всё окончательно. Иначе зачем тогда я этот кино-хоррор наяву смотрел?

  сводка с фронта
В ночь с 9 на 10 июня 1992 года был осуществлён массированный взлёт и перебазирование на территорию России штурмовиков Су-25 (аэродром Ситал-Чай) и фронтовых бомбардировщиков Су-24 (аэродром Кюрдамир). При этом из строя была (намеренно) выведена часть аэродромного оборудования и техники, ввиду невозможности эвакуации. Несколько неисправных самолетов также было брошено на аэродромах, часть оставленного имущества захватили местные боевики.

А вот что видели мои глаза:
Был выходной день, который уже склонялся к вечеру, как вдруг, как гром среди ясного неба, прозвучал сигнал боевой тревоги. На обычную проверку боеготовности это ну никак не было похоже. Взлетать было приказано одиночными самолётами, по мере готовности как самолёта, так и экипажа. Экипажи получались сборными, что на обычных тревогах не практиковалось. Задача экипажу не ставилась – просто взлететь, отойти в зону и ждать дальнейшей команды.

Уже в воздухе нас направили на Болград,*
* (та самая 98-я гвардейская воздушно-десантная "пьяная" дивизия. Почему пьяная? Да ведь Болград – это столица Бессарабии, с её бескрайними виноградниками и реками прекрасного вина).

загрузили ВДВ-шников с ихними машинами и, не медля, пошли в сторону Азербайджана. Глубокой ночью подошли к какому-то аэродрому, где с земли сообщили, что к этой авиабазе движутся боевики, и что место их неизвестно. Огни полосы, естественно, не горят. У нас тоже все самолётные огни и маячки отключены. По ощущениям – вот представьте, что вы спускаетесь на ощупь из тёмной комнаты в погреб без свечки. Именно так!

Спасибо штурману, он выводит нас точно в створ полосы на одном только [непропиваемом] мастерстве, чувствуя местоположение самолёта своими мозолистыми ягодицами. Перед самым торцом включаем посадочные фары – посадка, сруливание и далее выгрузка без выключения двигателей. И немедленный уход для освобождения места прибывающим однополчанам. Начинают садиться остальные борты – часть из них останется, чтоб загрузить своих людей с остатками домашних вещей и родственников, крайние Илы должны будут забрать десантуру. Взлетев, мы уже с воздуха видим, как БМДшки рассредотачиваются по периметру аэродрома.

Далее начинается непонятное. Нас гонят домой на базу. Ещё пара наших бортов скидывают десант и уходят следом за нами. Остальные севшие 5-6 бортов кое-как размещаются на рулежке и начинают погрузку. Тут только я узнаю, что садились мы не в Кировабаде, а на азербайджанском аэродроме Кюрдамир (бортачам не обязательно знать, куда их везут пилоты).

В оставшиеся Илы трамбуют военное имущество, вперемежку с домашними вещами и семьями военослужащих. Переполненные Илы, один за одним, уходят в неизвестность под названием Россия. Людей, кажется, забрали всех, но как оттуда выбирались десантники? У меня ответа нет.

* И ещё был там один высокий чин из породы замполитов, который притарабанил под самолёт целый грузовик бытового хлама и грозил небесными карами, если не загрузят его хромой табурет вместо секретных блоков. И сиятельная жопа таки добилась своего...

...но я это читал уже гораздо позднее на одном из авиафорумов, где спасённые семьи делились подробностями этой депортации, когда главной из перипетий был не сам вынужденный побег из страны, в одночасье ставшей исламской, а то, как их встретила родина (с маленькой буквы). Самоустранившееся высокое командование до последнего не могло определиться с аэродромом посадки, в иноге все эти переселенцы были выгружены из самолётов прямо на раскисший от обильного дождичка плодородный Курский (или Воронежский?) чернозём. Пустили ли они там корни, или пошли дальше мыкаться по свету как автор этих строк, об этом мне уже ничего не известно.

  невыдача бойца-армянина толпе на аэродромной проходной.
В очередной раз мы прибыли в Кировобад для эвакуации какого-то военного барахла. Груз ещё не был готов, и мы решили искупнуться в бассейне на кировабадском аэродроме (прекраснейшее [было] место скажу вам, пожалуй нигде я не встречал более благоустроенного комплекса для служащих части). Возвращаемся назад и наблюдаем какую-то заварушку на аэродромных воротах. Несколько бойцов и летёха с одной стороны забора и толпа бородачей с длинными ружьями, с другой (с гражданской войны ещё наверное прятали басмаческое наследие), Мятежники уже сетку начали рвать, но тут видим – на полном газу пылит БМДшка (счастье, что десантники тут же на одном аэродроме служили). Они аккуратно так толпу эту оттеснили, погнав их подальше от аэродрома к своим баранам.

Лейтенант рассказал, что те требовали выдать служившего там бойца-армянина, мол видели его, отдавайте! Их пытались уверить, что неверный уже отправлен восвояси (на самом деле нет, но его тут же вывезли с объекта на аэродром и отправили ближайшим бортом от греха подальше).
В этот момент для меня вдруг стало ясно, что этак следующими к щербатой стенке могут поставить и нас.

  взлёт СУ-24 с рулёжки, октябрь 1989 г, Кировабад
Шли плановые ночные полеты. Выруливая на исполнительный, экипаж бомбардировщика проскочил мимо ВПП и встал (по нелепой ошибке ) в готовность для взлета с почти параллельной рулежки, на которой в это время заправлялся Ан-12.
Пробежав метров пятьсот, Су-24 врезался плоскостью крыла в стоящий на рулёжке пустой автобус, а затем в Ан-12, после чего оба самолёта взорвались. Штурман успел катапультироваться перед столкновением и выжил; командир погиб. На борту Антона погибли 4 члена экипажа. Остальные трое находились снаружи на аэродроме, не пострадали. Также погибли водитель топливозаправщика и офицер службы ГСМ. И ещё вроде там рядом Ил-76-й посекло осколками.

Мы там сели очередным "коньячным рейсом", когда уже растаскивали обломки. И вроде не первая катастрофа. Но осадочек остался – в багрянце заката уже витал запах гари, в котором явно чувствовался смрад надвигающегося всесоюзного пожара.

  кировабадский коньяк
это словосочетание было знакомо каждому авиатору ВТА и её окрестностей. И все экипажи, волей или неволей оказавшиеся в этих местах,затаривались данным продуктом по максимуму, при цене за литр дешевле советской поллитры водки!

Продавцы зелья в обличье прапорщиков сами находили тебя, сами подвозили товар к самолёту, так что разлив по канистрам происходил в комфортных домашних условиях грузовой кабины.
И хотя на вкус продукт был вполне пригодным, мы уже были осведомлены, что это [частично или полностью] этиловый спирт и химия, но при той дешевизне и объёмах сбыта, о профессиональной перегонке и многолетней выдержке в дубовых бочках из краснокнижного дуба не могло быть и речи. Жидкость бодяжилась в пластиковой таре из-под ядохимикатов за овечьими сараями в соседнем ауле.

Новичкам-перворазникам, прилетевшим в гостеприимный Азербайджан, рекомендовалось покупать в местном магазине бутылку неподдельного пятизвёздочного коньяка за червонец, с тем, чтобы дома, при каждом застолье доливать в неё по мере расхода из заветной канистры, радуя гостей и тешась своей смекалкой.

Счастьем для экипажей было, когда разрешали сесть на дозаправку в одной из южных республик. Слово "дозаправка" там имело несколько иной смысл, чем в России.
Помнится байка, когда на Ан-12 коньячок возили в подпольных (находящихся под полом) баках (возможно это происходило в Дагестане). Но это был уже генеральский размах. Мы-то даже свои двадцать литров выносили с аэродрома тайными тропами (до момента, когда Украина совсем отвалилась, и наступила необузданная демократия). А эру коньяка, как вы помните, сменил Спирт Рояль.

Ну и добавлю сюда же, в копилку фактов, гусарскую пословицу:
Под лежачего офицера коньяк не течёт!
За сим, довольно о Змие.

Далее в тексте будут упомянуты грузинские райские кущи со всевозможными рыбками, птичками и бабочками, вкупе с невиданной мною ранее ягодой ежевикой. И я там козыряю тем, что на моей новой родине я обрёл всё это в ещё больших масштабах. Например легендарная бабочка Монарх, с размахом крыльев до десяти сантиметров. Представляете! Я живу тут на юге Британской Колумбии прямо в центре её гнездовища!
Однако же, чтобы не скатиться в банальный клуб кинопутешествий, давайте же отправимся далее по пройденными мною боевым тропам давно минувших дней.

  откройте форточку – воняет!
Не все наверное знакомы с тем фактом, что по развалу Нерушимого, бойцы-срочники из диких республик начали массово дезертировать в свои горы-степи, на пути своём нарушая безобразия и хулиганя военную дисциплину.
Во избежание беспредела и анархии, пока ещё дееспособное верховное командование приняло мудрое решение поразвозить всех дембелей самолётами к японо-матери с глаз долой к их любимым баранам.
Вот по такому случаю мы и оказались одним ясным и солнечным днём на Сахалине.

Какая это интересная и загадочная земля, доложу я вам:
– Знакомый с кругооборотом вещей в природе, я прихватил из дома канистру "массандры", обменяв её затем, как и задумывалось, на ящик красной рыбы.

– За рыбой ездили в какой-то посёлок, где у аэродромного прапора всё было схвачено. Ну и живут же там люди – "всё старьё, гнильё и хлам". Дорог практически нет, повсюду пустые бочки и разбитая техника.

– Там я впервые столкнулся нос к носу с праворульной машиной. Тогда же и познакомился с понятием "когнитивный диссонанс".

– рядом с приземистыми колхозными сараями я увидел огромный ангар из люминия и бетона. Это япошки приехали фермерствовать. Интересно, живы ли сейчас эти камикадзе?

– В посёлке аэродрома Сокол нам показали дома японской ещё постройки. И молнией блеснула мысль: "Я это уже видел! Я был внутри!" Дежа вю? О нет! Но да! В таком же бараке в Узбекии я ел собаку у кореянок в гостях, (о чём подробно расскажу вам при последующих наших встречах).

Опять я отвлёкся. Если ближе к делу, то:
Загрузили мы стадо азер-баранов для доставки их прямиком на Баку. Летим-летим, и вдруг вроде как тряпками ссаными жжёными запахло. Смотрю – на рампе борзота кучкуется, крутят косяки внагляк (а кто Союз помнит, тот знает шо за ето бывало).
Предупредил их по громкой связи – ноль эмоций. Ну, думаю, скоты муслиманские, щас хапнете кайфа по-полной.

Сообщил командиру, что буду немножечко проветривать кабину. Перекрыл дверь к экипажу. Высота – десять тыщщ, воздух там очень свежий, вы уже знаете. Достал кислородную маску, подышал на пробу. Ну и начал приоткрывать клапана разгерметизации. Бараны аж присели, схватились за головы – так им по ушам хлопнуло. Хорошо!
Вернул давление в кабину, сам дышу кислородом.
Смотрю – шмалят, не унимаются. Ещё и кулаками мне грозят.
Ах так! Ну, получайте! Открыл задвижки на полную, аж туман пошёл стелиться.
Тут и полегли бойцы. Один ползёт ко мне, руками машет:
– Там люды сазнаний патеряль!
– Лады, говорю, захотите ещё в самолёте с огнём поиграть, можем повторить.

  xорошего в этом мало, но оно было:
Ещё в мае 1992 г. последние Ил-76-е покинули Кировабад... но три Ила не смогли перелететь из-за неисправностей. А практически весь личный состав (и даже, что удивительно, включая прапорщиков местной породы) перелетели вместе с полком в Таганрог и его дальние окрестности.
Но в воздухе взблеснули доллары, и кое-кто из моих (теперь уже) украинских сослуживцев (не будем упоминать имён отрицательных героев), стремительно уволившись из армии, поехал туда на контракт, с перспективой полётов за бугор. Планов было громадьё – Шёлковый Путь они шакалы планировали там возродить.
  * И тут мне нужно засунуть свой неуместный сарказм глубоко в... пещеру, ибо не будь у меня других вариантов, то согласился бы и я.

Между тем, пару слов о Шёлковом Пути:
Восток, как известно, дело тонкое. И если вчера мы рвали когти из Закавказья задрав портки (обо штом и идёт тут речь), то назавтра автор этих строк прилетит сюда же, на кировабадщину (гордо переименованную в город Гянджа), c полным самолётным брюхом сигарет из Греции, и будет там самым дорогим гостем. И руки нам будут жать и похлопывать по плечу (а это уже американский наворот) покровители из Турции. Но об этом поговорим в моём греческом зале.

Оставшиеся самолёты были успешно введены в строй, некоторые побывали на вновь образованной авиабазе УАТК в Запорожье для выполнения ремонта и очередных регламетов. Причём "побывали" очень интересно: азербайджанцы прилетали с чемоданчиком зелёных денег. Бригады трудились от темна до темна, включая выходные. Дополнительно за доллары изыскивались и продавались резервы и запасы времён Советской Армии.

И чего уж скрывать, торговля шла также в частном порядке: например, начальник какой-нибудь группы обслуживания перемещал казённое оборудование к себе в гараж, откуда оно успешно перекочёвывало на самолёты заинтересованной стороны.
Малороссия распродавалась оптом и в розницу. Только вот сейчас это уже никому не интересно...

  молодая редиска
Всё вышеописанное было ближе к концу карабахской эпопеи.
А в начале этого увлекательного вестерна мы ещё чувствовали себя в чужих краях, как дома и беспечно по-советски веселились.
Однажды, в один из таких мирных полётов, наш техник по двигателям, узнав, что соседний экипаж привёз из тех краёв молодую редиску (а у нас только-только снег сошёл), заказал себе того же.

Перелёт, разгрузка, заправка, столовка – для похода на восточный базар времени уже было слишком поздно. Успешно выполнив задачу по перевозке народно-хозяйственных грузов, мы завалились отдыхать в казарме.
Наутро, при свете дня я увидел, что "редиска" растёт прямо на аэродроме. Дёрнул одну, вершки оказались очень похожи, а вот корешки выглядели тонким мышиным хвостиком. Сурепка какая-то местная. Тем не менее, я надёргал пучок и завернул в газетку.
По прилёту вручил технику его заказ. До сих пор помню, как неподдельная радость на его лице сменяется горьким разочарованием. Шутку мою он не понял и объяснений слушать не стал, занявшись постановкой заглушек на двигатели.

И всё б могло сойти за неудачную шутку, если б не...
...выяснилось, что пока маслопузая часть экипажа сливалась в экстазе с самолётом на том закавказском аэродроме, пилотирующая часть совершила-таки визит на рынок и даже закупила пресловутые красные корнеплоды, попрятав добычу в свои толстые штурманские портфели (о чём всем нам позднее стало известно из особо секретных источников).

Вот так. Уже ушёл из жизни Вовка Лозицкий (гребёт снег на фото вверху), с каплей веры в мою хитрожопость. Ну что ж, Rest тебе in Peace, дорогой Володя. Теперь ты видишь всё сам...
И я с горечью повторяю расхожую в те времена фразу: "В нашем дружном коллективе авиаторов ... каждый! умирает!! в одиночку!!!"

  не фартануло (про Шестакова в Рязани).
Про ушедших – или хорошее, или ничего. Ну вот, что я могу сказать об ём:  хорошего – чуть, ничего – вообще ноль. В смысле что не был он в полку знаменит ни разу.
Короче, сидим мы, значит, в Рязани, ждём вместе с десантниками очередного зелёного свистка. Ну, как сидим – нет чтоб в казарме на кроватях разрешили поваляться – то в классах потеем, то в солдатском клубе марксо-ленинскую муть через-сквозь уши пропускаем. В кино в Дом Офицеров правда водят. Дети гарнизонные там же как-то концерт для нас очень самодеятельный (тем и прекрасный) подготовили.

И тут вдруг снег пошёл! Выгнали нас на аэродром. Лёха-командир прикинул повёл носом, и говорит: "пару сантиметров при устойчивом минусе взлёту не помеха". А в это время стрелок, оторвавшись от экипажа, полез в одиночку снег с двигателя сметать. Ну и съехал вместе со стремянкой на бетонку. Вроде и высота – метр, а ногу сломал. Что ж делать, сдали его в санчасть без лишней суеты.
А на следующее утро – вылет! Хорошо, хоть не бунты очередные гасить, а домой – отбой тревоги.

Подвезённого прямо под самолёт, сняли его с полковой санитарки и загрузили в грузовую кабину, наказав, чтоб рассказывал всем, что летел на своём рабочем месте в кабине стрелка. Карту проверок за него хором поотвечали, в общем, происшествий не случилось – всё выглядело, будьто он обломался уже дома.

Но это я длинно рассказываю. Суть-то в другом: Как только он встал в строй и начал посещать лётную столовую, все, кто садился рядом с ним и за ближайшими столиками, выражали сочувствие раненому бойцу: чистили скорлупу от реактивных яиц ему на тарелкочку, приговаривая: "Ешь Коля, тебе нужно много кальция".
И да, это было моё первое знакомство c Флешмобом.

Раз уж о [варёных] яйцах зашла речь: иногда в лётной столовой у себя на тарелочке можно было обнаружить надписанные коки: "левое" и "правое". Полагалось смеяться. Этой шуткой штурмана обычно баловались, ведь только у них постоянно простецкий карандашик в руках был.
  – по реактивной норме питания в рацион лётчика дополнительно [к общевойсковой] полагались два яйца, шоколад и яблоко.
      – а на поршневой технике яйцо полагалось одно, за что ихних пилотов называли "однояйцевыми".
          – "когда у нас в столовой будут нормальные человеческие яйца?" А это уже фольклор авиаторов.

  про Миху
Будет когда-нибудь у меня иль нет отдельная страница про Mиха Цхакая, я вам не знаю,
но сделаю-к я пока намётки о данном аэродроме, не сходя с этого места моей [будущей] книги.

Итак, краткие путевые заметки (лето 1992 года):

В выводе гарнизона из Цхакая я поучаствовал всего пару-тройку рейсов, но впечатлений всё ж чуток поднабрался.
Думаю, что не ошибусь, если скажу, что грузинские военные аэродромы, где мне довелось побывать, [были] самыми красивыми из виданных по Союзу. Аэродром Вазиани под Тбилиси тому ещё один пример. Но там со мной не случилось никаких романтических историй.
  И не ищите Миху на карте – посёлок Цхакая давно уж переименован в город Сенаки.

  ёжевика
В первый прилёт, пока ждали загрузку, я, как обычно [поступают "санитары аэродромов"], пошёл исследовать прилегающую местность на предмет где что плохо лежит. Нас загнали куда-то на удалённую стоянку, поэтому буквально прямо от рулёжки начинались буйные заросли райских кущ. Полузаросшая тропа привела меня к речушке, переходящей в озерцо. И в нём плавали рыбки! А это значит, что недра аэродрома не были накачаны керосином.
На большинстве советских военных аэродромов (включая страны восточной Европы) из-под земли можно было бесплатно качать топливо.

И самое главное – вокруг было темно от "чёрной малины" (я не знал даже названия).
В воздухе пари́ли стрекозы, и практически не тревожили комары. Было тихо и мирно, как в детстве у речки, когда гуляешь босиком по траве. И мне очень захотелось тогда жить в этих садах Эдема.
Но "призрачно всё, в этом мире бушующем"... Помня авиационную мудрость "на аэродроме ты не гость, возьми домой хоть ржавый гвоздь", я бысто спустился на грешную землю, принявшись xáпать чудо-ягоду не разгибаясь, почернев фиолетовым по локти и по уши, словно афробаклажан.
Зато уж, возвернувшись до хаты, порадовал своих малых детишек заморским деликатесом.

И вот не думал не гадал я тогда, что в будущем сумею достичь таких высот, на какие и Гагарин не замахивался. На моей новой родине, в медвежьих углах Британской Колумбии ещё более тепло, светло и черно от ежевики, которая, как сорняк, растёт на каждом углу. А уж рыбки-бабочки и босиком по морю... ну тут я уже хвастаться начал.
Но-таки мечтать оказалось не вредно – желания на самом деле имеют свойство сбываться.

  манда рины за забором
В ожидании, пока очередной лампасный толстопуз соберёт своё шмотьё на эвакуацию (не думаете ли вы часом, что мы семьи военнослужащих вывозили?!), поехали мы частью экипажа в ихний посёлок, в экскурсионных целях. Наверняка там были базар, вокзал и сувениры – этого я вам не помню.Обычный тихий южный закавказский городок и даже пальмы. Только вот почему-то обратно пришлось идти пешком.

И тут, вдруг! За забором чьей-то усадьбы я заприметил куст с жёлтыми плодами. О! Мандарины!
Только вот "видит око, да зуб неймёт". Покрутившись возле ограждения и так и этак, рукой дотянуться так и не смог. С трудом покинул это волшебное место, волоча за собой шлейф слюны по пыльной дороге, одновременно обдумывая план ночного возврата на место, но уже вооружённого дрючком с крючком, (изначально сконструированным для дистанционного бесстремяночного открытия капотов самолётных двигателей).
Стемнело. Ага, вы угадали. На дело я так и не пошёл. Решил, что жёлтый мандарин – это зелёный мандарин (И. А. Крылов),
в отличие от греческих по-настоящему зелёных мандарин(ов), которые мы тырили на тихих улицах Афин абсолютно неспелыми и ели по полному роту – кислые, спасу нет. Об этом [возможно] будет в моих греческих рассказах.

  угнанный истребитель
Сейчас об этом уже мало кто помнит, но на то время это событие было у всех, по крайней мере в данном гарнизоне, на слуху. И всякий який старался подчеркнуть, что был собственноручно знаком с угонщиком (следовала история с какими-нибудь интимными подробностями).
* вот даже я – до сих пор на связи с техником самолёта, который служил с предателем в одной эскадрилье.

Так вот:
В 1989 году некто капитан Зуев, запутавшись в служебных делах и личной жизни, усыпил сослуживцев тортом со снотворным и, ранив часового, угнал с этого аэродрома истребитель МиГ-29 с полным боекомплектом. Оторвавшись от преследования, приземлился в Турции.
Самолёт, во избежание конфликтной ситуации, был возвращён в СССР, пилот получил политическое убежище в Соединённых Штатах. Впоследствии, в 2001 году погиб в [глупой] авиакатастрофе на Як-52 в США.

Отношение к его поступку со стороны коллег и им сочувствующих (типа меня) на то время было резко отрицательным, ставящим его в один ряд с Виктором Беленко, угнавшим МиГ-25 в Японию в 1976 году.
Хотя, читая сейчас различного рода мемуары, всё более отчётливо слышишь мотив: "Знаете, каким он парнем был!" У медали оказалась обратная сторона (рекомендую самостоятельно прочесть дебаты на форумах с переоценкой данных инцидентов).
так что не знаю, не знаю...
Я и сам (неоднократно) хотел сбежать (прочтёте об этом в моей статье про JUMP-SHIP). Но рубить себе хвост, подставлять других и делать международные скандалы? Таки я вас попрошу! Ведь всё можно было сделать без шума и пыли.

  оккупанты
Каким-то образом нам стало известно, что рядом с аэродромом есть эвкалиптовая роща. Не привезти домой хотя бы веточку было бы преступлением.
Поскольку самолёты этого истребительного полка уже перелетели в Россию, аэродром начали потихоньку растаскивать (это происходит всегда, даже здесь в Америках, по "Теории разбитых окон"). Для отпугивания этого воронья на аэродроме имелся БТР. Хотя, следует отметить, что в целом обстановка в этом районе была спокойной, никакой там резни и поножовщины в стиле Карабах.

Тем не менее, экипаж боевой машины посоветовал нам в лес не соваться, ибо там уже фактически была территория другого государства. Но нам-то, "если нельзя, но очень хочется, тогда можно". Уговорили парней сгонять до лесу.
Роща начиналась сразу за аэродромным ограждением. Без труда просочившись между рядами колючей проволоки, мы углубились в чащу. Хлопцы наказали нам не исчезать из виду, сами оставаясь по другую сторону колючки.
Эвкалипты были прекрасны – высокие и стройные, словно сосны. Приятный аромат наполнял воздух, приглашая наслаждаться миром и покоем. А песнь шелестящей листвы! Как жаль, что я не поэт и пришёл в тот лес отнюдь не наслаждаться природой, (но взять силой то, что нам не принадлежало). Впрочем, я понял это гораздо позднее.

На нашу беду все ветки с листвой располагались невообразимо высоко. Однако нам повезло: по-видимому лес выставил нам откуп – им оказалось единственное молоденькое деревце с чудесными сочными листьями.
Я быстренько вскарабкался к макушке, чтобы нагнуть вершину к земле. Но хрупкий ствол лопнул, и моя задница столкулась с Глобусом. Как бы то ни было, мы принялись свежевать поверженное древо.

И тут я заметил, как на едва приметной тропинке, словно гном из-под земли, появился грузинский дедушка – сухонький старичок с седой недельной щетиной, в синей телогрейке (несмотря на летнюю жару) и национальной серенькой войлочной шапочке (ну вы её знаете по фильмам). Он остановился, молча посмотрел на нас. Потом в сторону забора.
Пулемёт бронетранспортёра был недвусмысленно направлен в его сторону.
Не поверите, но вот что читалось в его взгляде: "Варвары, гоу хоум!" И вот скажите мне ненароком, кем я должен был чувствовать себя после этого? Наверное фрицем, гоняющимся за куркой во дворе украинской хаты...
А этот выразительный взгляд. Да, я помню его до сих пор.

эти веники провисели в моём гараже добрый десяток лет, напрочь потеряв свой аромат, но так и не дождавшись строительства бани на моём поместье. Потому что в этом мире чаще случается то, чего мы совсем не планируем.

И такие истории нашего успеха можно смело продолжать. Но пока будет достаточно и этих, слышанных моими собственными глазами. Да какое там слышанных – часто я стоял в самом их центре. Даже руку кой к чему приложил. К сожалению.

______________________________________________

* А следующие сюжеты я из своего фильма выстриг. Во-первых, всё это происходило не со мной, а рассказывалось в тёплой компании под коньячным градусом. Во-вторых, несмотря на правдоподобность, для меня это сплошая мюнхгаузенщина. Так что пусть пока полежат в мусорной корзине.

  крылатые качели или разоблачение фейка
Или вот однополчане мои, аналогично: получили задание на вывоз очередного стада откуда-то из Забайкалья.
Так те нехристи, ужравшись водки, начали танцевать в самолёте свою лезгинку – типа дембель у них.
Затем им взбрела в голову безумная идея сосредоточиться на рампе и синхронно подпрыгивать, в такт раскачивая самолёт. Им было в кайф и по приколу, но я представляю, что чувствовал экипаж, попав в такую штормягу.
В итоге, самолёт сел на вынужденную в Барнауле. Случай был даже описан одной из жёлтых газет (и кажется это была "Комсомольская Правда"):

Экипажу военно-транспортного самолёта было поручено вывезти солдат срочной службы с Дальнего Востока, которые были демобилизованы и возвращались домой в Закавказье. Несмотря на то, что почти все они были мусульманами, во время полёта, после употребления значительной дозы алкоголя, они начали танцевать лезгинку. В дальнейшем, сосредоточившись в грузовой кабине в хвосте самолёта, они начали веселиться, подпрыгивая одновременно в такт и раскачивая самолёт. На замечания сопровождавшего их офицера прекратить безобразия они не реагировали. В результате, экипажу пришлось совершить вынужденную посадку в середине маршрута.

  украли ероплан
На самом деле Ан-22 просто укатился за полосу. И вот как это было:
Однажды "Антеем" привезли в Кировабад что-то очень большое и тяжёлое.
Детали сей рутинной для ВТА работы скрыты от нас во тьме веков.
  | Но я абсолютно уверен, что процедуры предполётного ОТДЫХА, подкреплённые УСН, не были нарушены.
В общем, как и положено, с ранья (или сранья?), благоухающий cвежестью Шипра, впрыснутого внутрь и чуть cнаружи, через санчасть и столовую, экипаж прибывает на аэродром на вылет, и..! не обнаруживает на стоянке родную свою ласточку. Времена óны уже становились быть беспокойными, но ещё не превышали пределов допустимого беспредела. Да и характерный звук пилорамы самолётных двигателей в ночи никому из экипажа не чудился:
– Не может быть!
– Чай не иголка в стоге...
– Эй, а воо-он, кто это там на горизонте за полосой?
– Кормилец! Поилец!
– Не хачи ль ему там уже ноги пилят и крылья ломают!?
Ломанувшись навпростець через ВПП к родному своему летающему дому, экипаж, к своему удивлению, не обнаружил криминала. Даже пластилиновая бломба на входной двери была цела.
– Но как?
Войдя внутрь, борттехник быстро разгадал секрет: В ночи разрядился (дамы могут пропустить слово) гидроаккумулятор, самолёт снялся со стояночных тормозов и спокойно съехал по небольшому, надо отметить, уклону, в дальний угол аэродрома, уютно расположившись на зелёной весенней травке.
Такая вот интересная у авиаторов бывает жизнь...